Пиранья. Первый бросок - Страница 47

– А вы… куда?

– В рубку, – сказал Мазур. – Пора сниматься с якоря. Так что, все нормально?

Она торопливо покивала.

– Ну и прекрасно, – облегченно вздохнул Мазур. – Я пошел…

Он поднялся в крошечную рубку, выбрал якорную цепь и запустил двигатель. Сноровисто перекидывая толстенькие рукоятки штурвала, повел судно на ост, вдоль берега, в сторону Виктории. Берег был пуст, океан был пуст, и настроение пока что не достигло нормальной отметки, но чуточку поднялось, исчезла противная тошнота и еще более омерзительная слабость в коленках, он почти успокоился. Нельзя было иначе, никак нельзя…

Чтобы отогнать остатки позорной слабости, громко мурлыкал под нос:

Меня зовут Уильям Кидд,
ставьте парус, ставьте парус!
Рядом черт со мной стоит,
абордажный нож блестит,
ставьте парус, ставьте парус!
Нас с купцами смерть свела,
в пасть акулам их тела,
ставьте парус, ставьте парус!
На добычу я лихой,
льется золото рекой,
слаще нет судьбы такой,
ставьте парус, ставьте парус!

И, почувствовав себя почти нормальным человеком, заорал во всю глотку еще одну старинную песенку, опять-таки родившуюся на кораблях туманного Альбиона:

Я благодарен виски за свой багровый нос,
и по его совету бушлат в заклад отнес!

Сзади что-то негромко упало. Замолчав, Мазур явственно расслышал металлический щелчок. Очень похожий на…

– Руки держи на штурвале!

…на звук взведенного курка. Оглянувшись через плечо, Мазур узрел в нескольких шагах за спиной свою прекрасную принцессу, освобожденную им аж от трех драконов. Она стояла выпрямившись, одной рукой придерживая на груди рубашку, а в другой у нее был Мазуров трофей, «Альбион» со взведенным курком, нацеленный ему куда-то в район лопатки. Бросив быстрый взгляд вправо, Мазур убедился, что пустая кобура валяется рядом с компасным шкафчиком. Сюрпризы…

– Положи игрушку, – сказал он мягко. – Совершенно неподходящая забава для девушки из колледжа искусств, пусть даже ахатинского. Если потянуть пальцем вон ту штучку, он, между прочим, выстрелить может.

– Я знаю, – сказала Дженни. Глаза у нее были сухие, отчаянные, решительные. – Где кокаин? Куда ты его дел? Я ведь прекрасно поняла, что вы ныряли и достали все…

Странно, но прежде всего Мазур ощутил не злость, а жгучую, неутолимую обиду – он ведь и ее спасал, в конце-то концов, искренне считал случайным человеком, беззащитной жертвой, а оно вон как обернулось…

– Конкурирующая фирма, а? – спросил он, горько ухмыляясь. – И в той бухточке, так я теперь понимаю, вы не случайно оказались?

– Не твое дело, – отрезала Дженни. – Где кокаин?

– Вопрос, конечно, философский, – сказал Мазур.

Револьвер она держала довольно уверенно, ствол в ее руке почти не дрожал.

– Я выстрелю…

– Да? – поморщился Мазур. – Во-первых, как только выстрелишь, судно сразу потеряет управление… Ежели я паду мертвым. Во-вторых, ты уверена, что в одиночку справишься с этим корабликом?

– Попробую…

– А вдруг не получится? – с интересом спросил Мазур. – И, наконец, мертвый труп тебе ни за что не скажет, где кокаин…

Растрепанная блондинка ухмыльнулась:

– Эта лохань немножко поменьше, чем «Куин Элизабет», не так уж и много времени займут поиски…

– Логично, – сказал Мазур. – А может, попробуем договориться? Там, такое впечатление, на двоих хватит… Красотка, нам выгоднее договориться, чем устраивать пальбу. В особенности если ты еще никогда не стреляла по живому человеку. Вдруг не получится? Или промахнешься?

– Постараюсь попасть, – заверила она, прикусив нижнюю губку. – С такими, как ты, всегда есть риск… Ведь обманешь…

– Я-то?!

– Хватит! – истерически вскрикнула она. – Где кокаин?

Вряд ли ей приходилось раньше стрелять по живому человеку. Но все равно ситуация хреновая. Разговор до бесконечности не затянешь, девка его откровенно боится, что, в принципе, где-то и простительно – с типом, только что прикончившим троих, не стоит вступать в честные переговоры, обмануть может…

– Я обязательно выстрелю, – настойчиво повторила она.

– Верю, – сказал Мазур, решивший рискнуть, благо ничего другого и не оставалось. – Вот только рассказать тебе, в чем твоя ошибочка? Ты хорошо рассчитала, шустренькая, но не приняла в расчет того типа, что давно подкрался со спины… хей!

Он уставился через ее плечо, и примитивная хитрость сработала: Дженни, словно ее ткнули шилом в какое-то чувствительное место, резко развернулась назад, где никого, разумеется, не было и быть не могло. А в следующий миг Мазур, одним прыжком преодолев разделявшее их невеликое расстояние, обрушился на нее, сбил на палубу без малейшей деликатности, выкрутил из руки пистолет. Когда она попыталась царапаться, с превеликим смаком залепил парочку оглушительных пощечин, не испытывая ни малейших угрызений совести за столь хамское поведение.

Бросился назад, к штурвалу, – судно уже рыскнуло, сбиваясь с курса, – выключил двигатель, отдал якорь. Вернулся на огражденную невысокими деревянными перильцами площадку у рубки, встал над съежившейся стервочкой и с интересом спросил:

– Прикончить тебя, что ли? Пленница пиратов, мать твою…

Она приподнялась, заслонилась руками, себя не помня от страха. Так и тянуло дать хорошего пинка – и за разбитые иллюзии в том числе. Не должны такие девочки, натуральные блондинки с великолепной грудью и отличной фигуркой, быть алчными охотницами за партией наркотиков, это неправильно…

Следовало бы и в самом деле ее прикончить, чтобы избежать возможных сложностей, но у Мазура не поднялась бы рука. Даже после трех трупов на палубе. Особенно после трех трупов на палубе. Он не смог бы. Сучка, конечно, но ведь он не сможет…