Пиранья. Первый бросок - Страница 5

Кому-то предстояло вызвать огонь на себя. Мазур решился – не из отваги, а главным образом оттого, что неизвестность смотрелась даже грознее громовой выволочки. Он, стараясь не опускать глаз, спросил:

– Товарищ вице-адмирал, что вы имеете в виду?

– Гондон, – сказал Дракон. – Товарищ старший лейтенант, это я не вам характеристику даю, а отвечаю на поставленный вами вопрос. Гондон я имею в виду. Каковой кто-то из вас, вместо того, чтобы использовать по прямому назначению или, на худой конец, в качестве жевательной резинки, пользанул сами знаете как…

Мазур все же отвел взгляд, философски уставясь в потолок. Операция была проведена безукоризненно: импортный презерватив, в каковой залили не менее ведра воды, с превеликим тщанием, словно антикварную стеклянную вазу, транспортировали в каюту Панкратова и разместили, прикрыв простынкой, так, что со стороны это было совершенно незаметно. Многие знали, что у Панкратова есть привычка плюхаться на койку с маху, рывком… Вот и плюхнулся. Со всеми вытекающими, простите за невольный каламбур, последствиями.

– Чья работа? – сварливо спросил Дракон. – Всехная? Или терпилу назначили, который героически будет за всех отдуваться? – Он помолчал. – Нет, не объявляется терпила… Круговую поруку лепите?

– Разрешите, товарищ вице-адмирал? – рассудительно сказал Лаврик. Ему было чуточку легче, он, в отличие от остальных, все же не напрямую подчинялся Дракону. – Мне ваша позиция представляется несколько странной. Почему-то на роль подозреваемых в сделанной замполиту пакости вы в первую очередь назначили именно офицеров советского военно-морского флота. Боже упаси, мне по рангу не приличествует делать вам замечания, я просто хочу отметить некоторую странность такой точки зрения. Может создаться впечатление, что вы считаете, будто советские офицеры как раз и являются теми, кто в первую очередь готов делать пакости заместителю командира по политической…

– Засунь язык в жопу, – ласково посоветовал Дракон.

Лаврик его просьбу, разумеется, не выполнил, но замолчать замолчал.

Нагнувшись к нему, Дракон с ухмылочкой протянул:

– Сыночка, ты мне такое не лепи. У нас на дворе семьдесят шестой год, а не кое-какой предшествующий. Хоть и нацепил ты пенсню, а до абакумовских особистов тебе – как до Китая раком. Они волчары были, хоть и суки, а волчары, потому как не только подводили народ под петлю, но и сами под петлей ходили каждодневно, а это в людях воспитывает нешуточный профессионализм. Ты, сынок, супротив них, уж прости, бледная спирохета…

– Вы меня неправильно поняли, – сказал Самарин. – Я просто хочу сказать, что не следует заранее суживать круг подозреваемых… На корабле пятьдесят пять человек, считая и команду, и научный состав. Если рассудить, капитан второго ранга Панкратов мог вызвать к себе повлекшие… эксцессы, неприязненное отношение не обязательно у присутствующих здесь. Учитывая склонность означенного кавторанга к тесному общению с женским полом и проистекающие отсюда на замкнутом пространстве коллизии…

– Все сказал?

– Все.

– Умен ты, сынок, а глуп, – сообщил Дракон. – Все ты правильно говоришь, вот только одно совершенно упускаешь из виду: товарищ Панкратов писать будет не касаемо команды или научного состава. На это у них свои есть… замполиты. Писать товарищ Панкратов будет касаемо присутствующих. А писать он умеет кудряво, поверь старику… – Он вздохнул. – Ребятки, вы что, и в самом деле от заграничной экзотики малость охренели? Позабыли, что все ваши действия сопровождаются, помимо прочего, ворохом бумаг? А эти бумаги, между прочим, люди внимательно читают, поскольку деньги им как раз за это и платят. А то и звезды дают, вплоть до лампас. И за чтение, и за реагирование на сигналы. – Он говорил тихо, с расстановкой. – Ребятушки, неужели вы в самом деле считаете себя суперменами? Супермен – это персонаж разложившейся буржуазной культуры… как там дальше, Самарин? Ты ловчей меня сплетешь… В общем, поняли, о чем я. Вот, к примеру, старший лейтенант Мазур. Каковой о себе отчего-то возомнил, что является Колумбом и Дрейком в одном лице. А никакой он не Дрейк, не говоря уж о Колумбе. Дзержинку кончил? Так все кончали. Во Вьетнаме понырял? Так многие ныряли… к тому же во Вьетнаме ты, товарищ старлей, строго говоря, не работал, а купался, что несет непонятные непосвященным нюансы… а?

Мазур кивнул, не поднимая глаз. Многие слова в их узком кругу, как частенько бывает, носили иной, непонятный непосвященным смысл. «Работал» – это значит, вступал под водой в активный контакт с… ну, скажем, с потенциальным противником. Грубее говоря, резался под водой с такими же, как сам, подводными хамами, убивал их насмерть, чтобы они тебя не убили. А ежели «купался», это означает, что твоя подводная деятельность протекала без непосредственного контакта с противником. Пусть даже тебя, как собаку, гоняли на боевых катерах и вертолетах, глушили гранатами, как рыбу, и в любой миг могли отправить к Нептуну. Все равно – «купался»…

– Вот… – продолжал Дракон. – Даже не работал, а купался. Ну, искупнулся неплохо. «За боевые заслуги» имеешь, вьетнамское что-то там в придачу… Так это – у многих. Вот и все твои свершения на сегодняшний день, старлей. Ну, у этого, – он ткнул пальцем в сторону Морского Змея, – дела обстоят несколько авантажнее. И поработал пару раз, и орденок в придачу к паре медалей… Но все равно, хорошие мои, со столь куцым послужным списком вы еще котенки. И ежели один старательный службист отпишется, а другой на его писюлю отреагирует, сверкать вам вашими медальками где-нибудь на малом сторожевом корабле Северного флота. А тебе, – он кивнул в сторону Лаврика, – обеспечивать безопасность мореходства в Певеке или Игарке… Вбейте это себе в башку. И не думайте, что старый хрен вам чересчур уж мрачные картины рисует. И не таким орлам бумажки жизнь калечили. А вы… Гондон с водой… Дети малые… Он ведь на вас может качественно отоспаться, если не уйметесь. Ребята, я вам добра желаю…